ГЛАВА 5

Небо нам отвечает

Неизмеримые расстояния! Неисчислимые множества! Невероятные скорости! Непости­жимые сферы! Немыслимая мощь!

Необычайный мир открывается перед тем, кому дано читать самую древнюю книгу вечности — ночное небо. Ее грандиозное ве­ликолепие и сейчас раскрывается перед нами в своем первозданном величии в любую ясную ночь. Время ее не прошло. Все то же сияние исходит от ее чуть подернутых дым­кой страниц, приводивших в восхищение еще наших далеких предков. И, зачарованные торжественным величием проходящих пред нашим взором скрижалей, мы без труда ука­зываем их Автора.

Говорят, однажды ночью на корабле сол­даты Наполеона спорили о происхождении мира, даже не упоминая при этом Создателя. Громко и дерзко выражали они свое неверие. Проходивший мимо Наполеон, услыхав их разговор, указал на сверкающие в черном небе звезды и тихо спросил: «Господа, а кто сотворил это?»

Из поколения в поколение люди задава­лись вопросом: «Кто сотворил это? Кто со­творил эту планету? Кто сотворил Все­ленную?»

И за ответом они обращались к звездам. Они создавали все более мощные телескопы и убедились в бесконечности Вселенной. И сейчас, не удовлетворяясь более созерца­нием, человек стремится проникнуть намного дальше Луны, все глубже и глубже в бездну космоса. Он хочет сам ступить на далекую твердь, где, как ему кажется, он найдет долгожданные ответы.

А может, звезды уже ему ответили, а он не услышал? Ведь сказал же Давид: «Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь». (Псалом 18:2).

Небеса, несомненно, рассказывают истин­ную историю мироздания. Люди вопрошают. А небо им отвечает. Что говорят вам звезды? Что они могут сделать лично для вас?

Через тридцать шесть секунд после взлета в корабль Апполон-12 попала молния. Не­медленно включился сигнал общей тревоги, на приборной доске загорелись все лампочки.

Это невероятное ЧП в общем не требовало экстренных мер. Но когда корабль вышел на орбиту, Дику Гордону надо было проник­нуть в приборный отсек и попытаться скор­ректировать навигационную систему корабля, ориентируясь по звездам. Иначе от полета на Луну пришлось бы отказаться.

Он посмотрел в телескоп, но не увидел ни


единой звезды. В объективе была темнота. На мгновение к нему даже закралась мысль, уж не погасли ли звезды, не отключил ли их кто?

Затем- глаза его привыкли к темноте, и он увидел созвездие Орион, затем Ригель и Сириус. Теперь астронавты могли присту­пать к работе.

А нельзя ли и нам сделать то же самое,— скорректировать свой курс по звездам?

Сегодня миллионы людей испытывают не­уверенность, чувствуют, что потеряли ориен­тиры, сбились с курса. Они не уверены в том, куда и зачем они идут. У них нет мо­ральной и духовной определенности. Они не знают, окажется ли мир, в который они по­пали, дружелюбным или враждебным. Они испытывают неопределенность от сознания того, что на пусковой кнопке ракет покоится палец человека, который тоже страдает от неопределенности.

Неопределенность порождает страх, а страх убивает. В результате масса людей живет в постоянном напряжении, со смут­ным чувством беспокойства и неуверенно­сти. Но, по-моему, нет лучшего средства сориентироваться и снять напряжение, чем взглянуть на звезды, на продуманную чет­кость и неизменность их орбит — и понять, кто за всем этим стоит.

Ведь неспроста Бог призывает нас: «Под­нимите глаза ваши на высоту небес, и по­смотрите, кто сотворил их?» (Исайя 40:26).

Можем ли мы удовольствоваться мень­шим?

Возможно, вы помните необычную


историю, произошедшую в Бруклине, о которой несколько лет назад поведали газеты. Одна мать, у которой слепая любовь к сыну возобладала над чувством патриотизма, ре­шила спрятать его от армии. Вместе они соорудили на чердаке небольшую каморку. Какое-то время парень отбывал это добро­вольное заключение, а мать преданно ухажи­вала за ним.

Однако случилось так, что она заболела, и соседи услыхали, как парень зовет на по­мощь. Вызвали полицию, и тайна обнару­жилась. Из тюрьмы-коробки, шатаясь, вы­лез грязный, всклокоченный, одуревший молодой человек.

Допросив его, полицейские спросили: «И что ты теперь будешь делать?»

Парень медленно повернул голову и, гля­дя ошалевшими глазами на свое убежище, ответил: «Вернусь назад».

Назад! Какая же это трагедия — так свыкнуться с жалкими условиями, что уже и не хотеть лучшего! И все же кто возьмется утверждать, что мы все не грешим этим?

Может быть. Бог позволил нам раздви­нуть границы Вселенной, надеясь пробудить нас от фатального удовлетворения этой мя­тежной планетой? Может быть. Бог приот­крывает завесу космоса, чтобы исцелить нас от духовной изоляции? Может быть. Он наносит безграничную Вселенную на экран нашего сознания, чтобы заставить наши глаза увидеть Создателя — и судьбу, о которой мы лишь мечтаем.

«Поднимите глаза ваши на высоту небес и посмотрите, кто сотворил их».


Космос зовет нас. Но с чего лучше всего начать, если не с вашего такого привычного, вращающегося шарика? Плавно совершая полный оборот за 24 часа, словно подве­шенный в космосе, он двигается с порази­тельной четкостью.

Как это можно объяснить?

Его направляет невидимая рука. Еще три­дцать пять веков назад древний Иов сказал о Боге: «Он... повесил землю ни на чем». (Иов 26:7).

Я стоял на вращающейся площадке Грин­вичской обсерватории, напротив Военно-морской Академии Англии, с моим другом Фрэнком Джефрисом, который на протяже­нии 46 лет был одним из тех, кто опреде­лял время для Англии. В почтительном мол­чании я слушал, как этот умнейший чело­век объясняет тайну совершенства движения Земли. Он говорил о ее вращении, о том, как она при этом с невероятной скоростью несет­ся в пространстве. Потом рассказал об огром­ной силе притяжения проходящих мимо планет, которые по мере приближения и удаления от нас вызывают значительные толчки и нарушение ритма движения Земли. «И несмотря на все это,— говорил он с изве­стным только астрономам чувством глубокой личной сопричастности,— наша Земля вели­чаво плывет в космосе, исправно даруя нам день и ночь с ошибкой всего лишь в долю секунды за тысячелетие!»

Но еще больше, чем четкость вращения Земли, поражает ее движение в космосе, которое определяет наш календарный год. Земля по гигантской эллиптической


гелиоцентрической орбите проходит около 580 миллионов миль. И при этом с абсолютно устойчивой скоростью 67 000 миль в час. Наша планета совершает свой ежегодный путь, не ошибаясь даже на тысячную долю секунды за тысячи лет!

Только подумайте! Может ли такая фан­тастическая точность, сбалансированность и устойчивость быть результатом слепого слу­чая, хаоса или космического явления? Едва ли!

А ведь эта невероятная сбалансирован­ность распространяется на всю нашу еще более сложную солнечную систему. Здесь мы обнаруживаем, что независимо от размеров, скорости, веса или расстояния не только наши девять планет, но и тридцать один их спутник находятся в состоянии совершен­ного равновесия. Все они уважают Силу, направляющую их. Все послушны законам своего Создателя.

Какая трагедия, что за последний век вера миллионов была подорвана новыми теориями о происхождении мира и нашей солнечной системы, теориями, в которых о Создателе не было и речи. Так, Лаплас считал, что наше Солнце когда-то в отдаленном прошлом, вращаясь, выбросило отдельные сгустки мате­рии, которые и превратились в современную стройную систему миров, описанную нами выше. Конечно, мало кто сейчас верит в era космогоническую теорию, которая в свое вре­мя преподносилась как непреложный факт.

Затем Чемберлин и Мултон развили эту идею, выдвинув гипотезу, что какое-нибудь соседнее солнце, такое как гигант Арктур,


проходя вблизи нашего, вызвало на нем ог­ромный прилив. Поскольку Солнце тогда было в газообразном состоянии, сгустки его массы, предположительно,  отделившись, сформировали нашу Солнечную систему.

Однако небо ежедневно безжалостно ра­зоблачает старые теории и предрассудки. Оно демонстрирует такую четкость и сбаланси­рованность нашей Вселенной, которые нельзя объяснить лишь слепым случаем.

Разве не должен за порядком и продуман­ной схемой стоять мозг проектировщика, так же как за упорядоченным ходом моих часов стоит мозг того, кто их разработал?

Вы, возможно, видели запуск Сатурна V. Это огромный космический корабль-колосс высотой с 36-этажный небоскреб, и при этом удивительно изящный. Созданный из металла и пластика, он работает с четкостью точнейших часов. Стенки топливного отсека выполнены с точностью до восьми сотых дюйма.

На его сооружение ушло 5 лет. Для того, чтобы собрать это невероятное творе­ние, понадобились новейшие технологиче­ские разработки тысяч фирм и энергия сотен тысяч мыслящих людей.

Как бы вы восприняли сообщение прессы о том, что Сатурн V смонтировался сам по себе, совершенно случайно, из обломков космических кораблей каких-то неведомых цивилизаций прошлого? Не кажется ли вам, что НАСА могло бы несколько обидеться после всей проделанной работы? А вы бы наверняка сказали, что такого наглого вранья еще не слышали.


Ибо сказал Давид: «Словом Господа сотворены небеса, и духом уст Его — все воинство их... Ибо он сказал,— и сделалось;

Он повелел,— и явилось». (Псалом 32:6— 9).

Вера в эти слова никогда не была более обоснованной, чем в наши дни. Поскольку чем глубже человеческий ум проникает в тайну небес и тайну жизни, тем легче виден замысел, а не просто случай или хаос.

Как заметил ученый-биолог из Принстонского университета Эдвин Конклин: «Вероят­ность того, что жизнь возникла случайно, столь же велика, как вероятность появле­ния готового большого словаря в результате взрыва в типографии».

Нет! Убедительно говорить о катастрофе и случайности можно только в очень темную ночь. Но не тогда, когда вы смотрите на звезды. Не тогда, когда вы смотрите в теле­скоп. И не тогда, когда астронавты смотрят с корабля на Землю, парящую в космосе, и читают вслух слова Библии: «Вначале сотво­рил Бог...», и мы слышим их по радио.

Нам надо взглянуть на небо. Надо увидеть звезды. Надо вырваться из маленького, огра­ниченного, нами же созданного круга, круга чисто физической, материальной жизни. Надо поднять взгляд над горизонтом все растущих неразрешимых и гнетущих проблем нынешнего поколения, которые мне нет нуж­ды перечислять, и увидеть все в более широ­кой, космической перспективе. Надо узнать, кто сотворил миры, кто сотворил нас, почему мы здесь и куда идем.

Вряд ли мы согласимся на меньшее.