Глава 21  МОЕ ИСПОВЕДАНИЕ ВЕРЫ

Однажды, в тишине старой немецкой библиотеки благочестивый молодой человек, который вскоре дол­жен был стать монахом, обнаружил Библию на латин­ском языке. С трепетом взял он книгу в руки. Затем с благоговением открыл ее первые страницы. Никогда раньше не попадалась ему такая книга. Он даже не подозревал, что она вообще есть. Он слышал отрыв­ки из Священного Писания на богослужениях и ду­мал, что это все. Теперь же он впервые видел Слово Божье целиком. С глубоким волнением он переворачивал священные страницы, то и дело останавливаясь и восклицая: «О, если бы Бог дал мне такую книгу!»

Эта молитва исполнилась, когда он нашел Биб­лию, прикованную к монастырской стене.          

Те далекие дни, которые мы называем мрачным средневековьем, были действительно наполнены тьмой, предрассудками, невежеством главным образом из-за того, что запрещалось чтение Слова Божьего. Мрач­ное средневековье было «темным» из-за того, что свет Слова Божьего был прикован к монастырским сте­нам или хранился, как редкое ценное сокровище, во дворцах богачей и при дворах королей. Чтение Биб­лии простыми людьми не поощрялось на это смотре­ли с подозрением и недоверием. Неудивительно, что в то время без надлежащей защиты Священного Писа­ния в церковь проникли ложные учения, обряды, цере­монии и молитвы, о которых никогда не слышали Иисус, Павел и Петр.

Попытайтесь представить себе чувства, перепол­нявшие молодого Мартина Лютера, когда он снова и снова приходил к монастырской стене, чтобы читать эту Книгу. Исследуя Священное Писание, Он, к сво­ему глубокому удивлению, не нашел никаких упоми­наний о церковных реликвиях, иконах, почитании свя­тых. Зато многое узнал он об Иисусе, Его праведно­сти, Его характере, Его любви и Его силе. Лютер уви­дел, что эта Книга не придает особого значения внеш­нему ритуалам, формам, Церемониям. Он с удивле­нием открыл для себя отношение Бога к внутренней жизни. Именно там, у монастырской стены, молодой монах с молитвой нашел истину, увидел самого себя и смело обратился к миру с захватывающими дух во­просами, которые потрясли церковь того времени до самого основания.

Протестантизм все более укоренялся. Люди все чаще обращались к Слову Божьему. Это был явный разрыв с традициями прошлого. Эти события ознаме­новали начало новой эпохи в нашей цивилизации с возникновением пытливого исследовательского духа реформации старый мир стал отмирать, и на смену ему пришел новый мир.

Чем была вызвана реформация? Глубокомыслящие люди согласятся, что именно Слово Божье побу­дило пытливые умы увидеть на долго скрываемых страницах Священного Писания свет евангельской свободы. И это совершилось вовремя ведь стрелки небесных часов быстро приближаются к заключитель­ным событиям истории человечества. Потребность в святом откровении была крайне необходима. И Бог заметил бесстрашного молодого монаха, восприняв­шего весть из прикованной к монастырской стене Биб­лии, которая укрепила его мужество и решительность. Благодарение Богу за Мартина Лютера!

Но вы спросите: «Если Писания пролили такой свет, чем вы объясните безнадежную разобщенность протестантизма наших дней?»

В чем причина разделения христианства на различ­ные течения, о которых мы все так много слышим? Не является или виной всему неспособность протестантиз­ма жить согласно его же девизу: «Библия и только Библия основа жизни и учения?» Не потому ли за­мирал голос реформации, что продвижение к истине заканчивалось со смертью каждого реформатора?

Видите ли, когда после смерти Мартина Лютера его преемники, исследуя Слово, открывали новые по­ложения истины, они обращали внимание на следую­щее: «А учил ли этому Мартин Лютер?» Последовате­лям Лютера и в голову не приходило, что если бы их великий учитель не умер неожиданно во время по­следнего путешествия, не закончив своей работы, он продолжил бы поиск истины. Они не смогли понять,  что целой жизни недостаточно, чтобы открыть все, что скрывалось под вековыми наслоениями преданий. Так заглушались ростки истины, и появилось жизненное кредо символ веры,— составители которого доволь­ствовались истиной в том виде, в котором они унасле­довали ее от их уважаемого основоположника веры.

Поэтому, когда открывался новый свет истины, по­следующие реформаторы вынуждены были, подобно Лютеру, выйти из ранее учрежденных организаций и создать новые. Они не могли поступить иначе из-за принципиальных разногласий.

И лишь годы спустя на сцену истории вышли два молодых человека, глубоко убежденных в том, что ре­лигиозная жизнь должна быть более систематичной. Они чувствовали в себе яркий свет возрожденной жизни. Их день начинался в 6.30 с утренней молитвы. А каждую среду вечером они организовывали молит­венное собрание. Из-за методичности и организован­ности христианской жизни их презрительно начали называть «методистами». Но какую великую работу совершил Бог через, этих первых «восстановителей развалин»! Слава Богу за Джона и Чарльза Уэсли!

Лютер, Джон и Чарльз Уэсли, Кальвин, Цвингли, Нокс и другие великие реформаторы — все они были мудрыми и благочестивыми людьми, шедшими по пу­ти истины под руководством Святого Духа. Но спрошу вас: «Можем мы с уверенностью заключить, что умам этих великих людей была открыта вся истина?» Они выступили против мрака средневековья. В своем дол­гом шествии с апостольских времен истина постепен­но была глубоко погребена под множеством традиций и преданий. Можем ли мы допустить мысль, что эти первые реформаторы извлекли из мрака неведения  все жемчужины скрытых истин? Или там, где оин на­шли первые жемчужины, таились и многие другие? Несомненно, это так и было. Прислушайтесь к спра­ведливому изречению Священного Писания: «Стезя праведных как светило лучезарное, которое более и более светлеет до полного дня» (Притч. 4:18).

Да, реформация должна была продвигаться впе­ред до тех пор, пока весь мир не получит предупреждение через яркий свет истины и проявление славы и величия, что Господь Иисус Христос явится во второй раз на облаках небесных. Таков план Божий. И он непреложен. Народу Божьему последнего поколения вручена особая весть, которая воплотила всю полноту истины в вечное Евангелиеблагую весть для по­следнего. критического времени. Бог использует для ее описания особые выражения Он называет ее «на­стоящей истиной». Я встретился с таким выражением во Втором послании Петра (1:12). «Для того я нико­гда не перестану напоминать вам о сем, хотя вы то и знаете и утверждены в настоящей истине».

Что такое «настоящая истина»? Существует ли ка­кая-то особая весть для наших неповторимых дней? Истина, конечно, вечна, она неизменна. Основы исти­ны тверды. Но на каждом переломном этапе истории человечества Бог посылал особую весть, восполняю­щую нужды данного поколения. Такую весть Бог определяет термином «НАСТОЯЩАЯ ИСТИНА».

Возьмем, к примеру, Адама. Он мог бы предупре­дить, что однажды земля скроется под водами всемир­ного потопа. И это было бы истинно. Он мог бы убеди­тельно предсказать служение Спасителя на земле. Он мог бы, наконец, предвозвестить, что при Втором при­шествии нашего Господа будет положен конец цар­ству греха и смерти. И все это было бы истинно. Но ни одна из перечисленных вестей не была бы «настоя­щей истиной» для его поколения. Все это непосредст­венно не затрагивало бы тех дней. И потому особо подчеркивать эти истины во дни Адама не было необ­ходимости.

Однако, когда начал проповедовать Ной, он про­возгласил особую весть именно своему поколению. И эта весть оказалась жизненно важной для всякого человека, который жил в те дни. Можно ли утверж­дать, что это не была «настоящая истина»? Слышав­шие и принявшие ее были спасены, отвергшие по­гибли.

Другим идеальным примером является миссия Иоанна Крестителя. Его призыв должен был пригото­вить людей к Первому пришествию Христа: «Покай­тесь, ибо приблизилось Царство Небесное». Те, кто принял его весть, оказались готовыми принять Христа, когда Он пришел. Отвергшие весть Иоанна отвергали и Спасителя.

А как дело обстоит с нами? Нет ли у Бога «настоя­щей истины» для нашего решающего времени? Нико­гда мы так не нуждались в особой вести от Бога, как сейчас. Если мы приближаемся к величайшему кризи­су в истории земли, а многие трезво мыслящие лю­ди утверждают, что это действительно так, — не дол­жен ли Бог в виду Своих обетовании заранее преду­предить нас об этом? «Ибо Господ Бог ничего не де­лает, не открыв Своей тайны рабам Своим, пророкам» (Амос. 3:7).

Мог ли оставить Бог наше поколение без Своего предостережения? Нет. В коротких, ясных словах Он передает неповторимую весть для наших современни­ков. И эта весть содержится в книге, описывающей последние события в Откровении Иисуса Христа.

Теперь я особенно ясно осознаю, что при упомина­нии о книге Откровение, некоторые скажут, что эту книгу невозможно понять, что это закрытая книга, книга тайн. Ничто не может быть более далеким от истины, чем это утверждение. Ведь даже название книги говорит само за себя: «Откровение». И первые ее слова свидетельствуют о том, что данная книга яв­ляется откровением от Иисуса, чтобы показать Его народу то, «чему надлежит быть вскоре». Ясно, что все записанное доступно пониманию. Посему с такой надеждой и уверенностью мы приступаем к чтению 14-й главы Откровения, начиная с 6-го стиха:

      «И увидел я другого Ангела, летящего по средине неба, который имел вечное Евангелие, чтобы благовествовать живущим на земле и всякому племени и колену, и языку и народу; и говорил он громким го­лосом: убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо на­ступил час суда Его; и поклонитесь Сотворившему не­бо и землю, и море и источники вод»..

И другой ангел следовал за ним, говоря: «Пал, пал  Вавилон...».

И третий ангел последовал за ними, говоря гром­ким голосом: «...кто поклоняется зверю и образу его и принимает начертание на чело свое или на руку свою, тот будет пить вино ярости Божией...»

«Здесь терпение святых, соблюдающих заповеди Божий и веру Иисуса» (Откр. 14:6-12).

Внимательно читая эти веские слова, видя, как они все вместе составляют одну весть Священного Писания, я пришел к убеждению (верю, что это убеждение разделяют все искренние верующие), что здесь запи­сана весть чрезвычайной важности. А может быть, эти слова представляют последний зов Божий к человече­ству, последний призыв Бога к сердцу каждого чело­века, особую Божью весть к нашему поколению? Не в этих ли словах представлено убедительное основа­ние для моего исповедания веры? Для исповедания веры любого человека?

В этих словах звучит для меня призыв к безотла­гательному действию. Эта весть должна стать извест­ной «всякому племени, и колену, и языку, и народу». Ее должен услышать каждый человек. Никто не дол­жен быть забыт!

В этих словах я слышу весть о близости Второго пришествия Христа, которая должна приготовить лю­дей к этому событию. Она предназначена именно для нашего времени. 14-й стих говорит: «И взглянул я, и вот светлое облако, и на облаке сидит подобный Сы­ну Человеческому; на голове Его золотой венец и в ру­ке Его острый серп». Несомненно, весть, упомянутая выше, непосредственно предшествует этому заключи­тельному событию в истории человечества.

В этих словах я слышу трубный звук вечного Евангелия. Эти слова пленяют мой ум и сердце. В них нет чего-то нового или необычного, надуманного или странного, радикально отступающего от истины. Это вечное Евангелие. То самое Евангелие, которое проповедовал Ной, та же благая весть, которую про­поведовал Иоанн Креститель, то же Евангелие, кото­рое провозгласил людям Иисус, та же благая весть, которой учили апостолы, но только в современном из­ложении. Вечное Евангелие! Для меня нет более на­дежной основы истины. Я уверен в своей безопасности, принимая за основание для исповедания веры вечное Евангелие.

В этих словах звучит для меня тревожная весть о личной ответственности. Когда Даниэля Вебстера спросили, какова самая серьезная мысль, которая ко­гда-либо приходила ему на ум, он ответил: «Мысль о личной ответственности перед Богом». Поэтому и в моем исповедании веры мысль о наступлении часа су­да должна сделать эту ответственность весьма реальной, В Откровении (14:7) очень ясно сказано об этом: «Ибо наступил час суда Его».

Эти слова звучат для меня как призыв к верности. Ибо вечное Евангелие приготовляет к пришествию Христа людей, «соблюдающих заповеди Божий и веру Иисуса» (Откр. 14:12). Кто будет отрицать, что наше поколение более чем любое поколение в истории нуж­дается в возвращении к спасительному сочетанию ве­ры Иисуса с соблюдением заповедей Божьих? Да, в последней Божьей вести будет явно слышен призыв к верности.

И, наконец, я нахожу в вести 14-й главы Открове­ния сигнал предостережения. Ибо в этих стихах отра­жены наиболее важные вопросы наших дней. Здесь содержится предостережение против обольщения и фальсификации истины, которые разрушают веру в сердцах миллионов людей. Эти извращения касаются великих фундаментальных истин, из-за которых пред­стоит последнее сражение в великой борьбе. Эти из­вращения и подделки затрагивают невидимый мир со­кровенных человеческих помыслов. Эти подделки ка­саются священных, свобод каждой личности.

Да, во всем этом я нахожу убедительное основа­ние для моего исповедания веры.

Когда я глубоко вникал в эти основания истины, я чувствовал, что во всех исторических символах ве­ры — в общем здравых и верных не содержится от­вета на некоторые жизненно важные вопросы. Как подготовить себя к принятию света истины? Как встречать тяготы последнего времени?

Исследуя символы веры и предания, я не нашел последовательного, ясного описания будущих собы­тий. Например, воскресение Иисуса. Что бы я делал без него, без этого залога воскресения моего и моих любимых в последний день? Но, думал я, зачем вообще нужно воскресение, если я, согласно популяр­ным, но не библейским учениям, сразу же после смерти получаю возмездие? Какая необходимость впоследствии оставлять блеск неба, чтобы снова обре­сти плоть? Что-то здесь было не так.

Я наблюдал историю развития спиритических куль­тов, кульминацией которого стало возрождение небы­валого интереса к сверхъестественным явлениям в наши дни. И столкнувшись с почти непреодолимым влия­нием спиритических сил этой современной маской древних медиумов, — я решил: всему этому должно быть здравое и разумное объяснение. И, слава Богу, оно есть!

В символах веры всех столетий я напрасно искал убедительное обоснование Второго пришествия Хри­ста. О нем говорилось как о возможном, даже как о вероятном, но почти всегда — к о далеком буду­щем — ишком отдаленном, чтобы способствовать исцелению язв нашего последнего поколения. В то же время быстрое исполнение пророчеств Священного Писания убедило меня, что Его пришествие уже «при дверях». И я страстно желал услышать звонкий глас, оповещающий о том, что обетование «Приду опять!» скоро должно исполниться.

Ни один из символов веры не провозглашает: «На­ступил час суда». А разве люди должны пережить пе­риод судебного времени, ничего не подозревая о нем? Разве не должны они получить предостережение?

Четырнадцатая глава Откровения открывает вели­кие вопросы основ верности, великие вопросы, касаю­щиеся свободы совести, пленявшие дух человека на протяжении всех веков. Поднимались ли в символах веры эти жизненно важные вопросы? Очевидно, нет, и европейская земля обильно напоена кровью муче­ников. Нетерпимость свирепствовала не только по во­ле тех, кто владел скипетрами. К сожалению, наиболее яростная нетерпимость исходила от тех, кто пре­тендовал на исполнение воли Божьей.

Увидев непримиримый конфликт между верными Богу и верными зверю, описанный в 14-й главе Открове­ния, я пытался понять суть этой борьбы. Напрашива­ется вопрос: не концентрируется ли эта борьба между верностью Богу и верностью зверю в некоторых вели­ких доктринах, которые, подвергались изменениям и искажениям до такой степени, что совсем потеряли свое значение? Не это ли является основным источ­ником нетерпимости, готовой вылиться в пламя пре­следования? Вы, должно быть, понимаете, что именно сейчас, как никогда, мы нуждаемся в четком понима­нии этих вопросов.

Скажите честно: мог ли я с уверенностью строить мое исповедание веры на чем-либо менее убедитель­ном, чем Священное Писание?

Где еще я мог бы найти более прочную основу для истины, чтобы с уверенностью сказать, подобно Мар­тину Лютеру: «На сем стою и не могу иначе!»

На чем стоите вы, мой друг? Что является вашим исповеданием веры?

Каким бы неподходящим ни показался следующий пример, я никогда не забуду чувств, переполнивших мое сердце решительностью посвятить себя Господу Иисусу Христу, когда я впервые услышал о событии, происшедшем во время одной из самых решающих битв в истории Британской империи.

Герцог Веллингтон планировал операцию по взя­тию одной труднодоступной возвышенности. Знамени­тый генерал знал, что после того, как он отдаст своим подчиненным приказ о наступлении, с поля боя вер­нутся лишь немногие. При этой мысли дрогнуло даже его хладнокровное сердце, сердце военного человека. Обращаясь к солдатам, он сказал: «Я повернусь к вам спиной, и каждый, желающий на рассвете нового дня принять участие во взятии этой высоты, пусть сде­лает два шага вперед!»

Генерал повернулся спиной к солдатам и замер в ожидании. Через несколько мгновений офицер попро­сил его повернуться к строю. На лице генерала появи­лось выражение разочарования: РЯДЫ БЫЛИ ТА­КИМИ ЖЕ СПЛОШНЫМИ. Но это разочарование длилось краткое мгновение, пока офицер не доло­жил: «ДВА ШАГА ВПЕРЕД СДЕЛАЛИ ВСЕ!»

Можно ли поступить иначе, услышав призыв Гос­пода Иисуса Христа? Что еще мы можем сделать, ес­ли не два шага вперед. Это — прос верности!