Мы рассуждаем о христианском учении

Уже во время первого свидания я был поражен тем, как тонко Сэм пони­мает Писания. Он с жадностью поглощал Слово Божье, и Бог, несомненно.

открыл его разум для понимания и восприятия истин, содержащихся в Библии.

— Сэм, — сказал я, — сегодня утром в церкви я сказал нашим чле­нам, что в то время, как они святят субботу, служа Богу на свободе, вы святите ее здесь, находясь в камере смертников.

— Да, — улыбнулся Сэм. И, указывая на нечто, висящее на стене каме­ры за его спиной, сказал: Это — мой календарь, где написано время за­хода солнца... — Затем, многозначительно взглянув на меня. добавил: Вче­ра заход солнца был в 6 часов 21 минуту. Тех, кто делает уборку в ка­менном блоке, я просил, чтобы они сделали ее до наступления субботы, а я хочу быть уверенным, что соблюдаю ее правильно. Они так и сделали, и я оставался в покое с самого начала святых часов.

В первой же нашей встрече Сэм признался мне, как часто он мечтал посетить хотя бы одно церковное богослужение. Он рассказал мне, как сильно желал участвовать вместе с народом Божьим в богослужении   и как часто пытался представить, как бы это происходило. Настраивая ма­ленькое радио, находящееся в его камере, на волну, транслирующую цер­ковное богослужение, он пытался представить себя частью этого собрания. Он уверял меня, что с нетерпением ожидает встречи со всем народом Божьим на новой земле, где, как говорит Писание, мы будем приходить на поклонение Богу каждую субботу.

Прислушиваясь к его искренним словам, я думал о том, что многие недооценивают возможность участвовать в богослужении вместе с народом Божьим. Слыша о том, с каким благоговением и почтением говорил Сэм о своем стремлении посетить церковь, я преисполнился желанием, чтобы все увидели этого молодого человека, находящегося в таких обстоятельст­вах, и услышали о том, что означает для него эта столь легко доступная другим возможность. Он часто думал о том, не испросить ли ему разреше­ния участвовать в протестантских богослужениях, которые происходили в стенах тюрьмы. Но понимая, что для узника камеры смертников это бу­дет сопряжено с целым рядом затруднений, решил, что лучше не подавать подобных прошений. В тот вечер он снова заговорил о том, что не был крещен через погружение в воду. Он желал принять крещение, но узни­ку отделения смертников осуществить это невозможно.

Узнав о его желании принять крещение, к нему однажды пришел протестантский пастор и охотно предложил крестить его через окропление водой. Сэм поинтересовался, как это будет происходить, и служитель ска­зал, что брызнет несколько капель воды на его голову. Сэм утверждал, что для его веры этого недостаточно, и что такой акт не может рассматри­ваться как крещение. Однако желание принять Христа и все, что Он по­велел, настолько овладело Сэмом, что он наконец согласился, чтобы пастор совершил этот ритуал — крещение через окропление водой. Но это не принесло удовлетворения сердцу Сэма, и он поделился со мной своими переживаниями. Он сказал, что Бог, по-видимому, что-то предусмотрел для таких людей, как он, у которых нет возможности принять крещение, но для которых есть место в Божьем царстве.

Я заверил его, что Бог действительно кое-что предусмотрел. И напом­нил ему, что Иисус был крещен не потому, что нуждался в прощении ка­кого-либо греха, ибо Христос был безгрешен. Иисус был крещен по двум причинам: во-первых. Он оставил пример для нас, а во-вторых. Своим кре­щением Он как бы осуществил его в жизни для тех, кто будет лишен этой возможности. Я напомнил ему о распятом разбойнике, которому было слишком поздно креститься. Он впервые в жизни выразил свою веру в Гос­пода Иисуса, когда висел на Голгофском кресте рядом со Спасителем. Он не был крещен, однако Иисус твердо ему обещал, что он будет   с Иисусом в небесном царстве. Я сказал Сэму, что в Евангелие это единст­венный случай, когда человеку так определенно обещано спасение, хотя он и не принял крещение, и объяснил, что сделано это затем, чтобы никто из людей не был слишком самонадеян, но полагался на милость Господа  и не считал свою участь безнадежной.

Это принесло Сэму огромное утешение. Он понял, что Христос умер не только для искупления его грехов, но и принял крещение, чтобы вос­полнить недостаток его в жизни Сэма и таких, как Он. Однако он твердо верил, что если по воле Божьей жизнь ему будет сохранена и он когда-либо будет освобожден из тюрьмы, — первое, что он сделает, выйдя на свободу, — примет крещение. В своем письме, написанном за четыре дня до казни, Сэм напомнил об этом и сказал, что он все еще надеется когда-нибудь присутствовать на церковных богослужениях и принять от меня крещение, чтобы быть в общении с Богом и церковью Иисуса Христа. Тогда же, когда мы встретились впервые, Сэм сказал, что он действитель­но смирился и готов встретить все, что бы ему ни принесло будущее. Ко­нечно, всякий человек цепляется за жизнь, и Сэму тоже хотелось бы жить. В его сердце было горячее желание стать священнослужителем и посвятить свою жизнь добру. У него была и одна личная причина надеяться, что его жизнь еще некоторое время продлится. Он сказал: «Я бы так очень хотел, чтобы моя мать тоже нашла Иисуса Христа и познала истину, которая так мно­го значит для меня. У нее никогда не было возможности узнать все то, что так изменило мою жизнь. Мне бы очень хотелось жить ради того, что­бы помочь ей в этом».

Я предложил: «Сэм, давайте будем молиться об этом. Пишите ей, и я тоже буду писать. Возможно, мы зачислим ее на наши библейские курсы, и кто знает, каков будет результат». Возвратившись домой, я написал ей письмо, и получил искренний трогательный ответ. Я понял, что и Сэм часто писал ей.

Мы помолились в тот вечер вместе и, казалось, небеса были к нам благосклонны. Когда мы в молитве обещали всем сердцем служить Иису­су Христу, Бог благословил нас.

После молитвы Сэм сказал: «Не поговорите ли вы прежде, чем уйти, с Эрлом». И он указал мне на камеру, третью по счету от его камеры, где сидел молодой человек, тоже осужденный на смерть. Под влиянием Сэма Эрл тоже поступил на библейский заочный курс «Вера сегодня». Он не переписывался непосредственно со мной, как Сэм, поэтому я не знал его так, как Сэма. Я спросил у охранника разрешения поговорить с Эрлом, и тот великодушно разрешил. Я подошел к камере и беседовал с Эрлом. Он, казалось, также обрел счастье в общении с Господом и рассказал мне, что они вместе с Сэмом провели много часов, беседуя через решетки из камер о Боге и делясь знаниями, которые они почерпнули, учась на биб­лейском заочном курсе.

Однажды Сэм написал мне: «Здесь в камерах находятся четыре чело­века, включая и меня, приговоренных к смерти. И я рад сообщить вам, что трое из нас омыты кровью Христа. Пожалуйста, молитесь, чтобы мы смогли привлечь к Господу и четвертого, пока еще не слишком поздно». Я понял, что означают слова «слишком поздно» для людей, находящихся в камере смертников: я беседовал с Эрлом в апреле, а когда я через несколь­ко месяцев посетил камеру смертников, его уже там не было. Он был казнен в июле, но провел свои последние часы в общении с одним членом церкви, который проявлял большой интерес к работе среди узников и мно­гим помог приблизиться к Спасителю. Когда Эрл шел на электрический стул, его вера в Евангелие и надежда на воскресение была тверда.

Я признаюсь, что, посещая Сэма, я сознавал, что оказался не на вы­соте, как служитель, ибо моя цель заключалась в том, чтобы ободрить и утвердить его духовно, но вместо того, чтобы ободрить его, я чувствовал, как он ободряет меня. Посещая Сэма, я ощутил, что сам настолько при­близился к Небесам, насколько это возможно приблизиться человеку, жи­вущему на этой земле, и нашел, что в этом мрачном подземелье есть че­ловек, благодаря удивительному опыту и переживаниям которого и я по­чувствовал присутствие Иисуса.