Глава 12: Заключение

ПОБЕДА ИЕРУСАЛИМА

Мы уже привыкли видеть, как жертва погибает и как удача улыбается угнетателю. Вопрос о справедливости оставался без ответа, и разум уже смирился в этим. Но вот в речи Даниила происходит неожиданная перемена. Слова как бы наталкиваются друг на друга. Последняя глава — самая короткая (всего тринадцать стихов, в то время как в остальных главах, в среднем, — двадцать пять). Эта краткость особенно поразительна при сравнении с очень длинной предыдущей главой (сорок пять стихов). Книга кончается так же, как и началась. Краткость первой главы (21 стих) контрастирует с очень длинной второй главой (49 стихов). В еврейской литературе заключение является эхом введения. Такое стилистическое возвращение к началу указывает на то, что круг замыкается, и говорит нам, что мы достигли конца пути. Еще одним указанием на эту функцию заключения служит структура двенадцатой главы, параллельная структуре седьмой главы — геометрическому центру всей книги. Двенадцатая глава как бы является отражением седьмой главы, так как она построена в обратном порядке (гл. 12: В1, Б1» А1/гл. 7; А, Б, В), в соответствии с хиастической структурой, присущей стилю Даниила.

В1 (12:1 а), где описано пришествие великого небесного Вождя Михаила, соответствует в седьмой главе разделу В (7:73, 27, 28), где описано пришествие Сына Человеческого на

облаках небесных. Эта первая часть вводится стилистическим оборотом «в то время» (12:1а).

Б1 (12:16-3), где исследуются книги, где выносится приговор и добрые отделяются от злых, соответствует в седьмой главе разделу Б (7:9, 10, 26), где описывается сцена суда и где раскрываются книги. Эта вторая часть вводится повторением того же стилистического оборота «в это время» (12:16).

А1 (12:4-12), относящееся к небольшому рогу, соответствует в седьмой главе разделу А (7:8, 25), где тоже речь идет о небольшом роге. Хотя выражение «небольшой рог» не употребляется в двенадцатой главе, здесь использованы некоторые выражения, которые имеют отношение к небольшому рогу и которые мы встречали в седьмой и восьмой главах. В 7-м стихе упоминается период «времени, времен и полувремени», о котором говорилось в седьмой главе (7:25). А из восьмой главы использованы следующие моменты: 1) появление того же самого небесного существа, которое задает тот же вопрос «когда?» (12:6; ср. 8:13); 2) те же самые чудеса небольшого рога: «пелаот» в 8:24 (переведенное как «удивительные опустошения») и «ниплаот» в 12:6 (переведенное как «чудные происшествия»); 3) прекращение ежедневной жертвы (12:11, 12; ср. 8:11, 13). Эта третья часть вводится стилистическим оборотом «А ты, Даниил» (12:4).

Заключение главы (12:13) не укладывается в общую структуру. Оно вводится выражением «А ты», которое мы уже встречали в 4-м стихе. Повествование возвращается опять к Даниилу. В заключительных словах содержится урок всей книги, имеющий отношение не только к личной судьбе Даниила, но и к судьбе всего человечества.

1. Пришествие Михаила

Это — конец. Все говорит об этом: как форма, так и смысловое значение слова. Последнее видение возвещает о стремительно надвигающихся событиях. Неистовая сила ощущается уже в первом глаголе главы. «Восстанет» («амад»). Это

еврейское слово употребляется при описании боевых действий. Оно передает действие воина, который неожиданно появляется из темноты и мгновенно поражает своего врага. Оно служит ответом на многочисленные агрессивные «амад» беззаконных вождей из одиннадцатой главы (11:2, 3, 4, 6-8, 11, 13-17, 20, 21, 25, 31) и оно является последним в своем роде. Это — «амад» решающей и окончательной победы. За ним следует относящееся к нему подлежащее «Михаил». Это имя звучит, как победный возглас Израиля: «Кто как Бог!» Ответом на победу Навуходоносора, правителя Вавилона, о которой говорится в начале книги, становится победа Михаила, «князя великого» (12:1) Иерусалима, которой книга завершается.

Эта победа является тем более яркой, что она возникает на фоне скорби и отчаяния, во «время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди» (12:1).

Мы не знаем, какова будет природа этих страданий, которые предстоит перенести последним святым в истории человечества, так как ничего похожего ранее не случалось. Однако такое выражение встречается не только здесь. Оно употреблено в Ветхом Завете шесть раз (ср. Ис. 33:2; Иер. 14:8; 15:11; 30:7; Пс. 36:39). Самое громкое эхо звучит в Книге пророка Иеремии, где еврейское выражение «время скорби» (или «бедственное время») встречается три раза из шести, и в частности, в тридцатой главе, где оно используется при описании необычного события:

«Не было подобного ему;

Это —бедственное время для Иакова...» (Иер. 30:7).

Здесь предсказывается плен Израиля вместе со всеми страданиями и тоской, которые будут его сопровождать. В Новом Завете то же самое говорит Иисус, когда, прямо ссылаясь на «пророка Даниила» (Мф. 24:15), Он употребляет выражения, напоминающие те, что содержатся в нашем отрывке:

«Ибо тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне, и не будет» (Мф. 24:21).

Если принять во внимание слова Даниила и Иисуса, то время конца должно напоминать время плена. Это время, когда ни Иерусалим, ни храм больше не могут обеспечить спасение, ибо Божье присутствие .прервалось. Еще пророк Иезекииль говорил о плене в таких словах, когда описывал видение об удалении престола Божьего (Иез. 10). Иудеям предстояло пережить молчание Бога. Народ Божий раздавлен сапогом Вавилона. Уже не на чем остановиться взгляду, чтобы укрепилась вера. Какое-то время людям кажется, что они докинуты. Бог кажется побежденным. Он исчез со сцены. История как будто свидетельствует в пользу слепых земных сил. Верующие присутствуют при полной победе царя зла, и они бессильны что-либо сделать. В это время многие задают себе вопрос: «Зачем?» У них возникают сомнения: «А может быть, они правы?» И в этот момент одиночества и страданий появляется искушение присоединиться к окружающей толпе. Впрочем, следует сказать, что это время благоприятно для великого объединения. Это — время кризиса. Люди не чувствуют больше никакой опоры, не знают, за что им ухватиться. Горизонт закрыт. Небо пусто. Надеяться больше не на что. «Время скорби».

И никогда еще эта картина не была настолько полной, как в -настоящее время. Если бы мы стали составлять список симптомов кризиса, то он получился бы очень длинным, но это не наше дело. Нам будет достаточно краткой и красноречивой сводки. Экологи¹⁸³ и другие ученые, исследующие нашу планету, бьют тревогу. Уже говорят о разложении природы и о болезни деревьев. Вызывает страх мысль о том, что солнце все более и более приближается. Загрязнение воды и воздуха, исчезновение некоторых видов животных, новые болезни, поражающие людей, являются сейчас составной частью повседневной жизни каждого человека.

Не проявляют оптимизма и экономисты. Цифры красноречивы, а прогнозы совпадают. Специалисты предсказывают такой спад, какого никогда раньше не случалось в истории. Он угрожает не только нашим кошелькам, но и капиталам всех предприятий. Процент безработицы растет с каждым днем. Три четверти населения мира умирает от недоедания, и это число

возрастает. В наших странах люди постепенно привыкают к таким сообщениям. Вид маленьких детей с распухшими" животами больше не трогает нас — до тех пор, пока они в большом количестве не ворвутся на нашу кухню.

Положение в политике тоже не радует. Конечно, все говорят о мире, и количество встреч на высшем уровне возрастает. Однако оружие сохраняется. И пусть у вас Не возникает иллюзий. Великие державы продолжают готовиться к войне. Сохраняется угроза ядерной войны: эта опасность сегодня серьезнее, чем когда бы то ни было. В мире нет ни одного государства, которое бы не было тем или иным образом вовлечено в какой-нибудь конфликт. По сути дела, чисто локальных конфликтов больше не существует. Любые политические действия получают отклик на международной арене. Мы теперь связаны друг с другом прочнее, чем когда-либо раньше.

Что касается нравственного состояния нашего общества, то оно просто катастрофично. Преступления, изнасилования, наркомания, алкоголизм, СПИД обрушиваются сегодня на все слои населения. Ни одна школа, ни одна семья не может считать себя в безопасности от этих ужасов. Вместе с тем формируется новый тип людей, для которых успех в жизни — это все. Деньги и калькулятор стали хозяевами жизни. Даже университеты не избежали этого влияния. Для поэзии, мышления, искусства, чувствительности, честности и воображения остается все меньше места. Сегодня ценится лишь успех в жизни. Идеальным человеком все чаще считается человек преуспевающий и все реже — человек нравственный и способный к сочувствию.

Короче говоря, внутри нашей цивилизации постепенно созревают всевозможные бедствия. Но пока еще люди могут есть досыта и прогуливаться по улицам Нью-Йорка. И телевидение без устали передает ободряющие речи. Что же касается природы, воды и воздуха, то и тут разница еще не очень заметна. И хотя наша цивилизация с каждым днем все глубже и глубже погружается в пучину, люди упорно стараются ничего не замечать. Те немногие, кто сознает опасность, бьют тревогу, но

на них не обращают внимания. «Серьезные» люди, то есть политики и религиозные руководители, заявляют, что все в порядке, и народ засыпает, успокоенный и довольный.

Хуже всего то, что зло распространилось повсюду. Видение Даниила носит космический характер и затрагивает каждого человека, живущего на земле. Ни одна страна, ни один остров, ни один народ не останутся в стороне. Действительно, «время скорби».

2. Суд

Но если мы останавливаемся на этой трагической перспективе, то это значит, что мы читаем Библию совсем не так, как следует. Потому что все тексты, в которых использовано выражение «время скорби», приводят к надежде. Эти слова всегда связаны со спасением.

Так, например, пророк Иеремия во время скорби предвидит возвращение и спасение Израиля.

«Это —бедственное время для Иакова, Но он будет спасен» (Иер. 30:7).

Иисус видит пришествие Сына Человеческого:

«И вдруг, после скорби дней тех...

Явится знамение Сына Человеческого на небе»

(Мф. 24:29,30).

И для Даниила время скорби сменяется спасением свыше:

«Но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге» (Дан. 12:1).

Как и в седьмой главе, происходит моментальный переход от пришествия Михаила (Сына Человеческого) назад ко времени суда. Там тоже исследуются книги (ср. 7:10). Но в двенадцатой главе суд не ограничивается рамками небесной

сцены из седьмой главы. Теперь мы видим и его земную стадию. Суд означает, что будет приниматься конкретное решение в зависимости от жизни людей, что история и жизнь имеют свой смысл, что ни одно событие не исчезнет, как вода в песке, что все записано и подлежит оценке, значение которой вечно. Суд означает, что одним уготована вечная жизнь, а другим — вечная смерть. Либо человек полностью уничтожается и от него не остается никакого следа, либо он изменяется коренным образом. По-другому быть не может. Ключевая проблема — это проблема смерти. Ее решение — это решение всех прочих проблем и ответ на все вопросы. Таким образом, суд приобретает космическое значение. Здесь нет места для компромисса в виде чистилища, находящегося между смертью и жизнью. Результатом преобразования является абсолютная жизнь. Нет больше места и для идеи бессмертия души, согласно которой тело находится здесь, а душа там. Спасение является всеобщим и совершится лишь в этот исторический момент — для всех и навсегда.

Это довольно смелое решение, так как верующий осознает неизбежность реальной, настоящей смерти. Но ведь вслед за этим он приобретает более богатую, более надежную и истинную жизнь!

Надежда, которую дает Библия, превосходит самые смелые мечты людей. Она не обещает какой-то неопределенный лучший мир, основанный на прахе и мраке доброй человеческой воли. Она возвещает новый мир звезд, которые будут сиять всю вечность. Из темного праха — к яркой звезде. Прошлое и будущее разделены бесконечностью. Мы можем лишь мечтать и предвкушать будущую радость. Но реальность превзойдет все наши представления. Как говорит апостол Павел:

«Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2:9).

3. Когда?

Слыша такую весть, человек, находящийся в глубине тьмы, может лишь вздохнуть: «Когда?» Вопрос встречается в тексте

дважды. Сначала он исходит из уст ангела, а второй раз — из уст Даниила, уставшего от страданий и ожидания.

Ответом на этот вопрос являются три периода времени. Первый из них нам уже знаком: «время, времена и полвремени» (12:7). Это — тот период, о котором уже говорилось в седьмой главе и который указывает на продолжительность угнетения святых небольшим рогом. Мы уже выяснили, что этот период заканчивается в 1798 году, когда угнетавшая власть оказалась больше не в состоянии вредить. Похоже, что этот первый ответ оказался не вполне удовлетворительным, поскольку Даниил «не понял» (12:7), и возникла необходимость сформулировать вопрос более точно: «Что же после этого будет?» (12:8). Даниил желает знать больше, он желает знать время этого конца.

Два следующих периода охватывают примерного же время (1290 дней и 1335 дней) и связаны с первым периодом (1260 дней). Они служат ответом на недоумение, вызванное словами о первом периоде. Явная связь между этими периодами позволяет нам заключить, что они имеют одинаковую природу: как и 1260 дней, 1290 и 1335 дней следует понимать как соответствующее количество лет.

Более того, способ расположения в тексте периодов в 1290 дней и 1335 дней говорит о том, что эти два периода находятся в одной перспективе, и второй период удлиняет первый.

«Со времени прекращения ежедневной жертвы и поставления мерзости запустения пройдет тысяча двести девяносто дней. Блажен, кто ожидает и достигнет тысячи трех сот тридцати пяти дней» (Дан. 12:11,12).

Если 1290 дней и 1335 дней начинаются одновременно (когда прекращается ежедневная жертва), то первый период заканчивается через 1290 дней, а второй продолжается и достигает 1335 дней. Главное событие происходит по истечение 1335 дней. Это — последний упомянутый период. Это также единственный период, отмеченный чувством достижения цели после томительного и напряженного ожидания. Именно этот

период является подлинным и окончательным ответом на вопрос «Когда?» (12:6; ср. 12:8). Этот же вопрос был задан и в восьмой главе. Этот вопрос не только сформулирован в тех же самых еврейских словах «ад матай» (доколе?), но он так же связан с мотивом чудес («пелаот», 8:13,24) и употребляется в одинаковом контексте диалога между двумя небесными существами (8; 13; ср. 12:6). И наконец, персонаж, задающий этот вопрос, предстает, если судить по одежде, как первосвященник, служащий во время Киппура, который является главней темой восьмой главы. Все говорит в пользу того, что оба видения посвящены одному и тому же событию. 1335 дней » 2300 вечеров и утр отвечают на один и тот же вопрос, выражают одну и ту же обеспокоенность и, следовательно, приводят к одному и тому же времени конца, то есть к 1844 году.

В видении о 2300 вечерах и утрах Даниил видит время, которое начинается с 1844 сода как время небесного Киппура, в течение которого Бог производит суд над людьми и таким образом готовит будущее Царство.

В видении о 1335 днях Даниил видит то же самое время, но теперь его взгляд обращен на землю. Пророческий период связан с человеком, живущим на земле, который «достигает» этого времени, и счастье которого заключается в ожидании:

«Блажен, кто ожидает и достигнет...» (12:12).

Время, начавшееся в 1844 году, воспринимается здесь, на земле, не только как момент прибытия, но и как время ожидания и надежды. Именно такое настроение было у израильтян в день Киппура. Такими же чувствами ожидания и надежды проникнут знаменитый псалом праздника Искупления, «Из глубины»¹⁸⁴.

«Надеюсь на Господа, надеется душа моя;

На слово Его уповаю.

Душа моя ожидает Господа

Более, нежели стражи —утра...

Да уповает Израиль на Господа» (Пс. 129:5-7).

На основе последних данных теперь представляется возможным расшифровать предшествующие периоды, а заодно проверить результат «1844». Рассуждения здесь просты и формулируются в математических понятиях. Если конечной точкой 1335 дней-лет является 1844 год, то для того, чтобы определить начальную точку 1335 дней-лет, нужно вычесть 1335 лет из 1843 лет (а не из числа 1844, которое включает и текущий год). В результате мы получаем 508 год н. э., что подтверждает 1798 год как окончание периода в 1290 дней (508+1290=1798). Согласно нашему тексту, это время указывает на момент, когда прекращается ежедневная жертва, а на ее месте устанавливается «мерзость запустения» (12:11; ср. 11:31). В Книге Даниила термин «мерзость опустошителя» служит для обозначения угнетающей власти (8:11, 13; 9:27; ср. Мф. 24:15; Мк. 13:14). Согласно пророчеству, это угнетение должно продолжаться «время, времена и полвремени», то есть 1260 дней-лет. Поскольку эти 1260 лет заканчиваются в 1798 году, то мы можем сделать вывод, что их начальной точкой является 538 год (1798-1260=538). Эти даты — 508, 538 и 1798 гг. — мы уже встречали, изучая пророчества (см. гл. 7).

В 508 году с помощью франкского короля Хлодвига (481-511) Церковь укрепляет свою политическую основу. Арианский лагерь, противостоявший Церкви и тормозивший ее развитие, был ослаблен, и после этого «папство могло в полной безопасности осуществлять планы утверждения собственной власти»¹⁸⁵.

Но надо было ждать 538 года, когда последнее арианс-кое государство, все еще угрожавшее Церкви, было уничтожено императором Юстинианом (527-565). Как и предсказывал пророк (Дан. 7:27), появление небольшого рога привело к падению некоторых царств, образовавшихся на развалинах Римской империи.

Наконец в 1798 году политическое могущество Церкви сломлено в результате целой цепи событий, которые привели к аресту, а затем и к высылке самого папы.

Что касается 1844 года, то надо признать, что и в этом случае пророчество точно исполнилось. Конечно, в отличие от

других дат, о которых говорилось выше, 1844 год не был отмечен историей. Тогда не произошло никакой революции, не было никаких завоеваний, и даже не вышел никакой королевский указ. Этот год отсутствует в учебниках истории. Он не напоминает нам ни о чем из нашей школьной программы. Тем не менее, если верить Книге Даниила, это очень важная дата. Этот год отмечен усилением движения ожидания и надежды, движения одновременно межконфессионального и международного, которое даже своим названием заявило о скором пришествии (адвентус) Бога¹⁸⁶. Этот год отмечен и напряженными исследованиями Книги Даниила, а именно пророчества, возвещающего о конце времени. Следует ли удивляться, что именно в 1844 году пророчество, возвещающее события 1844 года, было наконец расшифровано?

Пророчество говорит, что именно с этого, года и начнется понимание. Даниил предвидел это. Ангел сообщил ему об этом. Только во время конца пророчество будет распечатано и будет понято (12:4, 9,, 10}. Когда пророчество исполняется, тогда мы можем его узнать, понять и поверить в него:

«И вот, Я сказал вам о том, прежде нежели сбылось, дабы вы поверили, когда сбудется» (Ин. 14:29).

Именно для этого и даются все те даты, которыми размечена история: они служат вехами времени, ободряя и укрепляя нас в ожидании.

4. От ожидания к движению

Даниила теперь переполняет счастье ожидания. Он только что услышал ободряющие слова: «Блажен, кто ожидает и достигнет» (12:12), — и его уверенность возросла. Но этот светлый и сияющий горизонт, радующий глаз, так и останется для него лишь горизонтом. Его глаза увидят землю обетованную лишь издали, как раньше во время возвращения иудеев из плена; как Моисей увидел ее лишь с горы Нево (Втор. 34:1); как путешественник в пустыне видит мираж.

К сожалению таблица не получилась

Но Даниил понимает, что это не мираж. И это, может быть, единственное, что он понимает в этот момент: конец обязательно наступит, хотя сам Даниил его никогда и не увидит. Вся его жизнь была ожиданием. Находясь в плену, он ожидал возвращения; вдохновленный видением, он ждал его исполнения. Ожидание — это существенная часть его пророчеств. Пророчества даже предусматривают ожидание. И это ожидание не будет напрасным, оно завершится исполнением предсказанного события.

Вселив в Даниила уверенность, ангел вдруг делает странное для Даниила заключение: «А ты иди к твоему концу» (12:13а). Книга пророка Даниила заканчивается трагически, заканчивается абсурдом. Но, что любопытно, этот конец не предполагает пассивного ожидания, подобного какой-то гнетущей и безрадостной фатальности. Напротив, ожидание описано как счастливый и радостный путь.

Счастье (блаженство), о котором говорится в 12-м стихе, имеет динамический характер. Слово, передающее идею счастья, «ашрей» (блажен, кто), происходит от еврейского «ашар», буквально означающего «идущий».

Ожидание Даниила имеет ту же самую природу, что и ожидание тех, кто будет ожидать в последний час. Весьма знаменательно, что конец Даниила (12:13а) связан с «концом дней» {12:136): в обоих случаях употреблено одно и то же еврейское слово «кец». Обращение ангела выходит за рамки личности Даниила и становится всеобщим; от «А ты, Даниил» (12:4, 9) оно расширяется до «А ты» (12:13а). Через Даниила эти слова адресованы всему человечеству. «Идти к своему концу» может лишь тот, кто за этим частным концом видит конец всемирной истории. Еврейский текст содержит игру слов: на «восстанет», относящееся к Михаилу, эхом откликается «восстанешь», относящееся к воскрешенному. В обоих случаях употреблен глагол «амад» (12:1, 13).

Даниил идет, потому что он ожидает, потому что он видит конец пути Таков парадоксальный урок всей Книги Даниила. Он имеет большую ценность для всех, кому угрожает смерть: для людей нашей цивилизации, которые не видят горизонта; для отчаявшихся, которым больше нечего ждать; для всех уставших ждать. Это древнее и глубокое стенание, звучащее в каждом человеке и живущем на земле с момента грехопадения, это стенание, которое с каждым днем становится все сильнее, это стенание, зовущее к чему-то иному, — именно оно придает смысл нашему пути.

1. Какие симптомы характерны для последних дней человеческой истории?

2. Каково единственное решение проблемы смерти и проблемы человеческих страданий?

3. Что означают три периода (1260, 1290, 1335), приводящие ко времени конца?

4. Какая связь существует между событием, которое должно наступить в конце 1335 дней, и событием, которое должно произойти в конце 2300 вечеров и утр?

5. Как пророк Даниил понимал «ожидание»?